27 декабря 2018

Как теплоснабжение Иркутска хотели обеспечить за счет подземной АЭС?

На закате советской эпохи город на Ангаре, в котором на более чем 600 тыс. жителей приходится всего одна ТЭЦ, столкнулся с дефицитом тепла. Как вспоминает газета «Сибирский энергетик», решить проблемы предлагали довольно нестандартным способом.

Поделиться в социальных сетях

Вплоть до начала 1990-х годов Иркутск требовал все больше и больше тепла. Если сравнивать с началом XXI века, когда промышленность уже перестроилась, а энергосбережение стало государственной политикой, нагрузки росли огромными темпами. Чтобы их покрыть, было решено построить угольную ТЭЦ-8, но общественность под экологическими лозунгами отвергла проект еще на стадии технико-экономического обоснования. Тогда в экспертном сообществе появилась еще более провокационная идея: возвести атомную станцию теплоснабжения. В отличие от работающей АЭС в Билибино и строившихся в Горьком и Воронеже ее предлагали разместить под землей! Специалисты по атомным подводным лодкам утверждали, что безопасность такого объекта можно обеспечить даже в сейсмически активном регионе. Однако идея не вылилась в какие-либо детальные расчеты. В том, как она возникла и сошла на нет, пытался разобраться корреспондент «Сибирского энергетика».

Обсудить нельзя реализовать

Иркутск с точки зрения энергетики уникален: на 624 тыс. местных жителей приходится одна теплоэлектроцентраль. Ни в одном другом городе, который сопоставим с ним по численности населения, нет ничего подобного. В Барнауле работают две ТЭЦ, в Ульяновске – две (плюс незавершенная третья, которая функционирует в качестве котельной), в Хабаровске и Ярославле – по три. Конечно, на «подхвате» у Ново-Иркутской ТЭЦ есть несколько крупных котельных, но вопросы к надежности схемы теплоснабжения города это не снимает. Равно как и не решает проблему возникновения энергодефицита в недалекой перспективе. Последняя в начале 1990-х стояла как никогда остро: если сегодня на нужды потребителей требуется около 2000 Гкал/час, то в отопительном сезоне 1989-1990 годов нагрузка достигала 3600 Гкал/час. 

«В январе в Улан-Удэ, который имеет в системе теплоснабжения один теплоисточник, из-за поставки на ТЭЦ омского мазута (он зимой при транспортировке становится, как битум, вязким и не сливается из цистерн) в домах температура не поднималась выше 5–7 градусов. Люди замерзали в каменных многоэтажках. Была бы построена Улан-Удэнская ТЭЦ-2, этого бы не произошло, так как их сети закольцованы. Аналогичный случай был зимой в Благовещенске, где также единственный теплоисточник, – рассказывал директор Сибирского отделения «ВНИПИэнергопром» Вадим Неродов в марте 1991 года. – Решение о строительстве второго крупного теплоисточника [в Иркутске] продиктовано не только острым дефицитом тепла в Ленинском и Куйбышевском районах, но и необходимостью повышения надежности системы теплоснабжения». Так Неродов пытался убедить читателей «Восточно-Сибирской правды» в необходимости размещения угольной ТЭЦ-8 в пригороде, на участке между деревней Вдовино и селом Мамоны. 

Однако ее проект был отклонен еще на стадии ТЭО. Под давлением «зеленых» из числа общественных активистов совет комитета по экологии администрации Иркутской области принял такое решение в феврале 1992 года. А 12 марта 1993 года заведующий сектором природоохранного энергоснабжения зоны Байкала Сибирского энергетического института Александр Кошелев уже в заголовке статьи в «Восточке» призывал: «Послушаем и поговорим спокойно». Призыв точно не был лишним: восемью днями ранее президиум Иркутского научно-технического общества энергетиков и электротехников (ИНТОЭ), в состав которого входил Кошелев, одобрил предложение «обсудить на расширенном пленуме в порядке постановки идею строительства в Иркутске подземной атомной станции как источника теплоснабжения города». 

Мысль эту подал генеральный директор «Иркутскэнерго» Виктор Боровский, занимавший свой пост в 1990-х. Мотив у руководителя предприятия был вполне понятный – областному центру был нужен еще один крупный источник тепла. Почему атомную станцию теплоснабжения могли подать как безальтернативный вариант? «Угольные котельные на существующих технологиях строить больше нельзя, нужно закрывать и существующие «дымилки», – отвечал на этот вопрос Кошелев. – Природный газ для производства тепла – это бы энергетики с удовольствием взяли, но тепло надо сегодня, а газ – он не раньше послезавтра. К тому же утвержденные запасы его не так велики, чтобы досталось ТЭЦ и котельным столько, сколько нужно. Вот и остается уповать на уголек. Да, работы по новым технологиям его сжигания с кардинальным уменьшением выброса вредных газов, по совершенствованию очистки от них дымовых газов в «Иркутскэнерго» ведутся». 

Из тех же соображений – защиты окружающей среды и снижения воздействия на нее – энергетики из научно-технического объединения отбрасывали строительство новых электрокотельных как вариант развития системы теплоснабжения Иркутска. Расчеты показывали: чтобы они обеспечили потребности города, для выработки электричества на тепловой станции, которое потом превратится в тепло, нужно сжечь примерно в два раза больше угля, чем для производства тепла непосредственно на ТЭЦ. Задействовать Иркутскую ГЭС, которая выдает гораздо более чистую с точки зрения экологии энергию, возможности не было: суммарная расчетная мощность котельных оценивалась в две трети ее установленной мощности. Следует добавить, что в начале 1990-х изменился принцип образования цены электричества, так что превращение его в тепло стало экономически невыгодным. 

В общем, заключал ученый, приемлемой альтернативы ТЭЦ-8 не просматривалось. Но против нее резко выступили «зеленые», так что от проекта пришлось отказаться. Возможно, потому и возникла идея, содержавшая определенную долю провокации: общественность, негодовавшая по поводу воздействия угольного теплоисточника на природу, слишком хорошо помнила про Чернобыльскую аварию. «Атомная электростанция, да еще подземная… – заканчивал мысль Кошелев. – Конечно, она удовлетворяет всем трем непременным требованиям к крупномасштабным промышленным объектам: не дымит, не гремит, не пахнет. Но есть и еще один вопрос, который должен прорабатываться для любого объекта (а уж про атомный что и говорить): каковы могут быть последствия выхода объекта из-под контроля (если попроще, то взрыва!), если даже вероятность этого выхода абсолютно невероятна? Вот и решили энергетики представить общественности идею подземного атомного источника теплоснабжения сразу же, как в своем кругу сочли эту идею заслуживающей внимания. Повторяю: именно внимания, обсуждения на корню!».

https://lleo.livejournal.com/183568.html
Иркутск с точки зрения энергетики уникален: на 624 тыс. местных жителей приходится одна ТЭЦ - Ново-Иркутская.

«Альтернативными» энергоресурсами пренебрегать не следует»

Реакция общественности не заставила себя ждать. «С кем ни делюсь новостью о возможном строительстве в Ангарске, Братске, Иркутске подземной атомной электростанции, у всех одна реакция – испуг, – писала журналистка «Советской молодежи» Ольга Куклина 18 марта 1993 года. – И первое, что вспоминается, – Чернобыль!» Надо отдать должное нашей коллеге, которая, побывав на расширенном совещании ученых и энергетиков, постаралась изложить позиции всех сторон. 

«Конкретные шаги по строительству подземной АЭС мы пока делать не собираемся, – уверял, в частности, Боровский. – Мы лишь ознакомили научную общественность Иркутска с идеей, которая имеет право на существование. Только если ученые убедятся, что ПАЭС – достойный вариант, будем поворачивать к нему общественное мнение». О том же говорили и сотрудники Центрального НИИ им. академика А.Н. Крылова, подчеркнувшие, что не получали заказ на выполнение проектных работ. Участие специалистов старейшей в России организации в области судостроения объясняется просто: в НИИ, которое сегодня именуется Крыловским государственным научным центром, среди прочего разрабатывали атомные подводные лодки и силовые установки для них. С учетом необычной компоновки теплоисточника – АЭС должна была расположиться под землей на глубине как минимум 50 метров – мысль привлечь именно их выглядела логичной. Для дополнительной защиты от радиации кораблестроители предложили укрепить глиной стенки котлована, в котором разместилась бы станция. Поскольку Иркутск находится в сейсмически опасной зоне, продумали они и защиту от подземных толчков. Наконец, было решено, как уберечь от прорыва 18 тыс. тонн воды, циркулирующих в трубопроводах атомной электростанции. 

Согласно презентации петербуржцев, все строжайшие требования безопасности были соблюдены. Кроме того, предполагалось использовать серийные технические решения, львиную долю которых уже успели не раз испытать на атомном флоте. «Да, в этом меня можно легко убедить, – соглашалась Куклина. – Но, как дилетант, я могу так же споро все перечеркнуть одним аргументом: ничто, созданное человеком, не идеально – всего не предусмотришь… К тому же, если для Санкт-Петербурга подземная АЭС – единственный выход из положения, то для Иркутска ПАЭС, скорее всего, не панацея». (…) 

В том, что панацеей для города не является и «зеленая» энергетика, Кошелев убеждал читателей «Восточно-Сибирской правды» 1 июня 1993 года. Востребована она в удаленных территориях региона, которые не входят в зону централизованного электроснабжения, но не в областном центре. Небольшие речушки обладают достаточным потенциалом для строительства малых ГЭС, ветровые электростанции можно устанавливать там, где слабее ощущается влияние господствующего в Иркутской области Сибирского антициклона, солнечные панели можно использовать на побережье Байкала. «Альтернативными» энергоресурсами в нашей области пренебрегать не следует, несмотря на имеющиеся действительно гигантские мощности ангарских ГЭС и ТЭЦ, запасы угля, – резюмировал Александр Алексеевич. – Только не надо рассматривать солнце, ветер, геотермию и прочее как альтернативу традиционной энергетики: не «вместо», а «вместе» – только так!». 

АЭС в Иркутске в этом контексте не упоминалась. Вообще, газеты писали про нее на удивление мало. Хотя позже Кошелев сообщал, что по городу ходили тревожные разговоры, сопровождавшиеся «письмами с горячими протестами тех, кто не был на обсуждении» идеи на заседании президиума ИНТОЭ. Возможно, их, как уверял ученый, действительно публиковали. Но в указателе «Литература об Иркутской области» за 1993 год содержатся сведения о пяти газетных статьях, посвященных подземной АЭС. Одну из них, написанную обозревателем по экологическим вопросам Георгием Кузнецовым, «Восточно-Сибирская правда» обнародовала 23 октября под зловещим заголовком: «Атомная тень над Иркутском». «Подробности, если честно, уже не помню, – говорит Кузнецов сегодня. – Помню только, что идея построить атомную станцию была и что от нее довольно быстро отказались».

АЭС должна была расположиться под землей на глубине как минимум 50 метров. Для дополнительной защиты от радиации кораблестроители предложили укрепить глиной стенки котлована, в котором разместилась бы станция.

«Тоже интересно, а главное – дешевле»

Об этом стало известно уже поздней осенью 1993 года. В номере от 12 ноября «Восточка» свела на второй полосе мнения Кошелева и Кузнецова. «Не будет дискуссии по причине простой: среди энергетиков города, ученых и инженеров нет специалистов в области АЭС и, насколько я знаю, нет апологетов сооружения такой станции в Иркутске ни на земле, ни под землей, ни под водой, ни на небе! – писал первый из них, заведовавший сектором в Сибирском энергетическом институте. – Думаю, я не открою сильно большой секрет, если скажу: ставя на обсуждение общественности «еретическую» идею об атомном источнике тепла, члены президиума ИНТОЭ, руководство «Иркутскэнерго» имели цель специальную – привлечь внимание общественности города, умершее по случаю победы над ТЭЦ-8, к проблемам его теплоснабжения, показав, что сплошное отрицание без сбалансированных, применяемых, практически реализуемых предложений может привести, когда нас клюнет жареный петух холода, к выбору вот такого вот достаточно реализуемого варианта, где «все хорошо, прекрасная маркиза, за исключеньем пустяка». 

При этом подобная формулировка не означала, что от идеи отказались окончательно. По крайней мере, Кошелев настаивал на том, что ее не следует просто так отбрасывать. «Помня о Чернобыле и представляя бурю возмущения, я все же предлагаю: давайте-ка вот просто так, на уровне здравого смысла, не будем отвергать идею о подземном атомном источнике теплоснабжения, а проработаем ее с разных сторон, проведем соответствующие расчеты, сейсмологические и геологические изыскания, – завершал он статью в «Восточке». – Для нашего города все это нужно. Можно что-то интересное, полезное найти. Ну а что касается АЭС как таковой, ее технологии, конструкции – на разработку этого нам деньги и время наших специалистов тратить не надо: если дело дойдет, то мы, иркутские специалисты разного профиля, это все внимательно посмотрим, при необходимости привлекая зарубежных экспертов, которые отнесутся к этому, можно быть уверенными, очень и очень серьезно, ибо «крышка» от подземного котла может и им на голову упасть». 

Однако общественность не устраивал даже такой вариант. Именно такое мнение высказал Кузнецов, который до того пообщался не с одним экспертом и активистом. «Ну какой же это здравый смысл – потратить «просто так», по принципу «авось что и найдем», сотни миллионов рублей при очень поверхностных расчетах и исследованиях или даже миллиарды при глубоких исследованиях для удовлетворения чьего-то любопытства, – писал Георгий Иванович. – Насчет сотен миллионов и миллиардов рублей – это не я придумал. Это экономисты, с которыми я консультировался, которым предложение Кошелева зачитал, такие цифры назвали. Подумалось: а может, лучше провести расчеты и исследования на предмет выращивания в Иркутске всяких бананов, ананасов и кокосовых пальм? Выращивать их на самом деле никто, конечно, не будет, но тоже интересно, а главное – дешевле, глубокого бурения не потребуется». 

Таким было последнее упоминание концепции подземной атомной станции для отопления Иркутска в газетах. До официальных документов эта идея и вовсе не дошла. Однако проблема зависимости города от одной крупной ТЭЦ осталась, несмотря на то, что потребление энергии существенно сократилось и до сих пор не восстановилось. «После 2016 года ожидается дефицит электрической мощности в регионе, а в Иркутске – и тепловой мощности, – констатировала четыре года назад группа исследователей из Института систем энергетики им. Л.А. Мелентьева СО РАН во главе с заместителем директора учреждения по науке Валерием Стенниковым. – Ликвидация этого дефицита, как и инновационные преобразования, – целеполагающая установка перспективного развития области». Конечно, экономическая обстановка с 2014 года изменилась, и это сопровождалось спадом спроса на тепло и электричество в Иркутске и во всем регионе. Тем не менее спрос на тепловую мощность в городе очень велик. Разработчики актуализированной редакции схемы теплоснабжения Иркутска указывают, что мощность всех источников «нетто» в 2017 году составила 2674,7 Гкал/час, а суммарная нагрузка со стороны потребителей – около 2013,8 Гкал/час. 

В случае Ново-Иркутской ТЭЦ эти показатели достигают 1662 Гкал/час и 1406,2 Гкал/час. Договорная, а не фактическая нагрузка станции и вовсе превосходит ее возможности. При этом остается вопрос надежности и резервирования – теплоэлектроцентраль по-прежнему одна. Чтобы его решить, в «Иркутскэнерго» предлагают построить до областного центра тепломагистраль от ТЭЦ-10, которая расположена под Ангарском и работает в конденсационном режиме, вырабатывая только электричество. Стенникову и его коллегам этот проект «не представляется бесспорным», поскольку станция «максимально подготовлена к несению электрической нагрузки, а перевод в теплофикационный режим лишает ее указанных преимуществ».

По мнению ученых, наиболее перспективным вариантом является развитие газовой генерации, в том числе газотурбинной ТЭЦ на правом берегу Ангары. «Однако в связи с нерешенным вопросом о сроках и самой целесообразности газификации города, а также из-за неопределенности уровня цен на газ этот вариант развития теплоснабжения не утвержден, и его реализация выходит за пределы 2020 года», – констатируют они в статье для журнала «Регион: экономика и социология», опубликованной в 2014 году. То есть, как и четверть века назад, «тепло надо сегодня, а газ – он не раньше послезавтра».

Первоисточник.

Чтобы решить вопрос надежности и резервирования, в «Иркутскэнерго» предлагают построить до областного центра тепломагистраль от ТЭЦ-10, которая расположена под Ангарском и работает в конденсационном режиме.
Ликбез №31: Трансформируем энергию Солнца
Ликбез №31: Трансформируем энергию Солнца

Водяной пар вращает турбину, к валу которой присоединен ротор генератора. На выходе получается электроэнергия. Процесс выглядит просто, но это только кажется. Наши коллеги из «Сибирского энергетика» изучили тонкости работы угольной электростанции на примере ТЭЦ-10 «Иркутскэнерго».

Могут ли электрокотельные стать альтернативой тепловым источникам на органическом топливе?
Могут ли электрокотельные стать альтернативой тепловым источникам на органическом топливе?
Ответ: нет, потому что это очень дорогое удовольствие. Которое, к тому же, оборачивается ростом выбросов, а не их сокращением. Во всяком случае, такие выводы можно сделать, если присмотреться к опыту, накопленному в Иркутской области.
Егор Щербаков Журналист (Иркутск)
Если вам понравилась статья, поддержите проект