22 июня 2018

Почему Новосибирску не станет хуже от перевода ТЭЦ-5 на бурый уголь?

«Сибирская генерирующая компания» собирается перевести крупнейший объект генерации столицы Сибири на другой тип угля. Общественники и депутаты волнуются и требуют экологических обоснований. «Кислород.ЛАЙФ» считает, что переживать не стоит - но у нас тоже есть вопросы, на которые от нового собственника энергетики Новосибирска хотелось бы получить четкие ответы.

Поделиться в социальных сетях

В начале 2018 года собственником новосибирской компании «СИБЭКО» стала «Сибирская генерирующая компания» (СГК). Под крыло нового владельца перешли четыре новосибирских ТЭЦ, а также теплоэектроцентрали в Барабинске (Новосибирская область) и Бийске (Алтайский край). «Главным конкурентным преимуществом нашей компании остается использование местных энергетических углей, добываемых предприятиями СУЭК. Именно этот фактор позволяет нашим станциям производить самое дешевое тепло в стране», - прямо говорится о синергии двух бизнесов, принадлежащих предпринимателю Андрею Мельниченко, на сайте СГК.

Неудивительно, что новый хозяин прежде независимой новосибирской энергосистемы сразу же заявил о намерении перевести крупнейший генерирующий объект «СИБЭКО» – Новосибирскую ТЭЦ-5 (1,2 ГВт установленной электрической мощности) – на сжигание бурых углей с Бородинского разреза СУЭК в Красноярском крае. С точки зрения бизнеса этот ход можно простить и понять – СГК хочет связать все финансовые и логистические потоки в едином контуре. В других регионах такие связки уже выстроены, но новосибирская энергосистема исторически строилась под каменные угли Кузбасса. При этом перспективы перевода на бурые угли новосибирских ТЭЦ-2 (345 МВт) и ТЭЦ-4 (384 МВт), а уж тем более небольших станций в Барабинске и Бийске, в СГК сразу оценили как «равные нулю». «У вас же есть бурый уголь: новосибирская ТЭЦ-3 же всю свою сознательную жизнь жжет его — и ничего», - оборонялся в апреле в интервью НГС глава компании Михаил Кузнецов. Это так, но по мощности ТЭЦ-3 (496,5 МВт) не сопоставима с ТЭЦ-5 и угля там сжигают на порядок меньше. Тогда как для работы ТЭЦ-5 потребуется порядка 5 млн тонн в год. Это сопоставимо с объемами бурого угля, суммарно сжигаемыми СГК на трех ТЭЦ Красноярска. Если учесть, что объемы добычи на Бородинском разрезе в среднем составляют 20 млн тонн в год, поставки в Новосибирск могут стать одним из ключевых направлений для красноярского филиала СУЭК.

Решение по ТЭЦ-5 изначально позиционировали как чисто техническое. Особых препятствий для этого нет: пробные топки проведены, их итоги были просчитаны подрядчиком – компанией «КОТЭС». Вложения затронут, по сути, лишь ряд технологических узлов – в конце концов, новый собственник себе не враг и вряд ли станет затевать это все, если есть хоть малейший риск поломки дорогостоящего оборудования. Да еще и на объекте стратегического назначения. В СГК не оглашали официального решения, однако, по данным независимого депутата горсовета Натальи Пинус, в мае «СИБЭКО» провела конкурс на реализацию проектных, монтажных и пусконаладочных работ по модернизации ТЭЦ-5. И эти работы планируется завершить в ноябре-декабре 2018 года. О том, что решение о переводе принято, в своих соцсетях отмечал и политик и бизнесмен Андрей Гудовский, в прошлом депутат горсовета и законодательного собрания, министр региональной политики в областной администрации и вице-мэр города.

Виталий Волобуев
Особых препятствий для перевода ТЭЦ-5 на сжигание бурых марок нет: вложения затронут лишь ряд технологических узлов. Новый собственник себе не враг и вряд ли станет затевать это все, если есть хоть малейший риск поломки дорогостоящего оборудования.

Бурый скандал

«Существуют установленные технологические регламенты, согласно которым организации могут менять топливный режим. На самом деле, компания СГК может это сделать, выполнив определенные технические шаги, при контроле со стороны Ростехнадзора. Здесь мы не видим особых проблем. Что касается второй составляющей, экологии, то это является предметом нашего пристального внимания», - заявил и.о. министра ЖКХ и энергетики Новосибирской области Денис Архипов 7 июня в пресс-центре «ТАСС – Сибирь».

Действительно, с весны общественники и примкнувшие к ним городские депутаты вдруг озаботились, не испортится ли от смены типа топлива экология Новосибирска – ведь каменные угли считаются «более чистыми», чем бурые. Поскольку разбирающихся в специфике работы угольных ТЭЦ – единицы (что, кстати, многие взволнованные лица не скрывают в своих блогах), в общественном сознании моментально выросла угроза: от прихода СГК, которая, как выяснилось, давно и успешно загрязняет воздух в соседнем Красноярске, и в столице Сибири скоро тоже увидят «черное небо». 

Несколько месяцев компания спокойно и настойчиво проводила активную разъяснительную работу. Доказывая, что намерения у нее самые что ни на есть добропорядочные, и что качество воздуха в городе от смены типа углей не ухудшится. Но Новосибирск славен протестами – здесь во всем пытаются разобраться, просчитать до последней копейки и измерить до миллиметра. Достаточно вспомнить не оконченные битвы горожан с «мусорной концессией» или против строительства платного четвертого моста. К тому же забота об экологии, чего уж кривить душой – удобная тема и для спекуляций, и для дешевой публичной активности. Тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сыграть на тонких струнах обывательских душ – дым из труб заметен всем, негатив к сжиганию угля стал общим местом, да и Красноярск с его бедами не так уж и далеко расположен. Заодно, конечно, получилось «прощупать» и нового владельца «СИБЭКО». Это и не хорошо, и не плохо – главное, чтобы итогом стал эффективный диалог между бизнесом, властью и обществом.

Пока Новосибирск – в процессе его выстраивания. 26 июня в Большом зале мэрии Новосибирска пройдет круглый стол, на котором городские депутаты надеются еще раз обсудить накопившиеся к энергетикам вопросы. Стоит особенно отметить, что позиция, занятая СГК, сильно удивила новосибирских общественников, готовившихся чуть ли не штурмом ставить датчики на трубах ТЭЦ-5. В Новосибирске не привыкли к столь открытому взаимодействию с монополистом. Тем более что прежний топ-менеджмент «СИБЭКО», который жестко и без прелюдий пару лет назад попытался добиться резкого 15%-ного повышения тарифа на тепловую энергию (после протестов жителей власти отменили уже утвержденное решение), оставил о себе не самые приятные впечатления. От СГК, видимо, ждали чего-то подобного; благо гендиректор компании, в прошлом – губернатор Псковской области Михаил Кузнецов, известен весьма резкими заявлениями. 

Но оказалось, что не так страшен черт, как его малюют. Наталья Пинус недавно написала, что «от поездки на ТЭЦ-5 и общения осталось весьма позитивное ощущение, я ожидала несколько иного… Я уверена, что заранее никто и ничего не репетировал, я общалась с людьми, которые несут реальную ответственность за возможный переход на бурый уголь». «Хотелось бы отметить открытость компании СГК и готовность к диалогу в сравнении с их предшественниками. «СИБЭКО» не торопилась предоставлять информацию общественности, а потому ее приходилось искать самостоятельно. В основном находили кипрские оффшоры и закупки Лексусов. Надеюсь, что СГК не изменит своего курса на диалог, ведь бурым углем наша работа не ограничивается. Проблем в отрасли накопилось достаточно, от золоотвала ТЭЦ-5 до обоснования тарифа. И решать их хотелось бы не митингами», - честно признавался и член ОО «Гражданский патруль» Алексей Носов.

Понравилось отношение СГК и политологу Алексею Мазуру: «Слухи про олигархическую структуру, которая пришла в Новосибирск и которой наплевать на то, чем будут дышать жители нашего города, лишь бы получить прибыль, естественно, до меня доходили, иногда с убедительными подробностями... Но меня лично удивила степень открытости и готовности предоставлять информацию, я давно не встречал такого в нашей корпоративной культуре». Но тот же Мазур подчеркивает, что «все сказанное надо проверять и перепроверять».

Проверять – не моя работа, а вот поставить несколько вопросов, ответы на которые пока не очевидны, я попытаюсь.


Виталий Волобуев
Позиция, занятая СГК, сильно удивила новосибирских общественников, готовившихся чуть ли не штурмом ставить датчики на трубах ТЭЦ-5. В Новосибирске не привыкли к столь открытому взаимодействию с монополистом.

Вопрос №1: Зачем вообще переводить Новосибирскую ТЭЦ-5 на бурый уголь?

По данным СГК, в топливном балансе всей компании на бурый уголь приходится 45%, оставшуюся долю занимают марки каменного угля. Зачем же тогда ломать исторически выстроенные цепочки поставок и переводить Новосибирский филиал на новое топливо? Тем более что у СУЭК есть филиал и в Кемеровской области. Совершенно очевидно, что решение транспортной задачи не будет простым – если уголь из Кузбасса едет до Новосибирска всего 200-300 км, и так было десятилетиями, то от Бородинского разреза вагонам придется преодолеть свыше 1000 км. «Если мы сможем привезти сюда бурый уголь, это будет большое благо. Только привезти — сложная задача, если решим ее, будет здорово», - признавался в апреле в интервью НГС Михаил Кузнецов.

Конечно, логистическая задача не выглядит не решаемой: СУЭК успешно экспортирует бородинский уголь даже в Европу, которая, очевидно, расположена от Красноярского края гораздо дальше столицы Сибири. И бурый уголь при таком огромном транспортном плече не портится и не самовозгорается (есть такая фобия). Вероятно, главная предпосылка топливной революции – низкие тарифы на тепло, установленные в Новосибирской области. Это застарелая проблема, с которой не смогли справиться в «СИБЭКО». «Если вы посмотрите, в Новосибирске тариф [за 1 гигакалорию] только недавно вышел за 1000 рублей. Я не знаю ни одного подобного большого города, в котором были бы такие тарифы. Если такие случаи есть, то это экзотика. Поэтому в Новосибирске хронически тариф был недостаточным, его спасало перекрестное субсидирование с электрической отраслью, но это не совсем правильно», - отмечал Михаил Кузнецов.

Бывший замминистра экономики России Иван Стариков в статье для издания «Сибкрай» доказывал на цифрах, что рост стоимости гигакалории – дело неизбежное; поскольку тариф на тепловую энергию для «СИБЭКО» и так на 26,7% ниже, чем в среднем по СФО. Если непопулярное решение, которое не смог продавить бывший губернатор Владимир Городецкий, не примет и врио Андрей Травников, ставил диагноз Стариков, «новый собственник подхватит эстафету убытков от тепловой генерации, которая была застарелой проблемой «СИБЭКО» и перекрестно субсидировалась за счет электрической». И «в этих условиях деградация энергетической инфраструктуры будет нарастать, а безопасность теплоснабжения Новосибирской области падать».

По оценке Алексея Калачева из ГК «ФИНАМ», «поставка своего угля на свою ТЭЦ по внутренним цена должна стоить ниже покупки его у сторонних поставщиков. Так что экономия вполне возможна... Переход на бурый уголь может отчасти снизить издержки СГК, так как бурый уголь примерно в 2,5-3 раза дешевле каменного угля и 3,5-4 раза дешевле антрацита. Правда, и теплоотдача у него в полтора-два раза ниже, поэтому его понадобится больше».

По мнению Ивана Старикова, замена дорогих каменных углей на бурые действительно позволит СГК снизить в структуре себестоимости затраты на топливную составляющую на 15-20%. «Но «хвост вытащим, клюв увязнет». Сжигание бурых углей приведет к увеличению вредных выбросов в атмосферу. Соответственно, потребуются значительные капитальные затраты для решения экологических проблем. Иначе жди беды, протестная активность вспыхнет с новой силой», - уверен политик.

В СГК уверяют, что даже при росте объемов сжигаемого угля (примерно на 25-30%) никакого вреда для экологии города не случится. Ведь ТЭЦ-5 не только генерирует почти половину всей электроэнергии в Новосибирской области и обеспечивает покрытие 35% тепловой нагрузки Новосибирска, но является и самой молодой среди четырех новосибирских ТЭЦ (ее первый энергоблок запустили в 1985 году, а последний, №6 – в 2004 году). И самой грамотно расположенной: на окраине Октябрьского района; выбросы из ее двух труб – 180- и 260-метровых соответственно – обычно рассеиваются уже за городом. И самой совершенной: здесь установлены мощные электрофильтры, с КПД свыше 99% (кстати, два из шести агрегатов ТЭЦ уже сейчас могут работать на газе).

«Экологическая ситуация резко улучшится: зольность станций с бурым углем — от 3 до 6% за год, а каменного угля — 20%. Все это вылетает вверх и уходит на золоотвал в четыре-пять раз меньше сухого остатка. Так что для всех это будет преимущество, кроме поставщиков каменного угля», - уверяет жителей Новосибирска Михаил Кузнецов. «По нормативам и стандартам качества бурый уголь Бородинского разреза не уступает каменному. В экологическом отношении сжигание бурого угля даже дает нам преимущество: меньше доля оксида азота, диоксида серы и твердых частиц в выбросах», - вторит ему заместитель технического директора СГК по охране окружающей среды Константин Кушнир.

В Новосибирске топ-менеджерам СГК почти уже верят. И только Наталья Пинус считает, что перестройку ТЭЦ-5 под новое топливо должна предварять «государственная технологическая и экологическая экспертиза». Недавно депутат обратилась с официальным письмом в Сибирское отделение Ростехнадзора, потребовав разъяснений: «По мнению технического директора СГК Олега Петрова, такие экспертизы не нужны, и достаточно соблюдения внутренних регламентов компании… На мой взгляд, это решение требует детального анализа и наличия технологических и экологических экспертиз, а также прогнозов экономического характера».

Оставлю такую настойчивость на совести депутата, а от себя добавлю: рассчитывать на то, что тарифы на тепло при переходе на более дешевый бурый уголь в Новосибирской области не изменятся, а уж тем более – снизятся, точно не стоит. Михаил Кузнецов, правда, обещал учесть опыт предшественников и не бросаться на амбразуру: «Повышение тарифа не будет значительным, примерно на 5% в год».

Виталий Волобуев
В Новосибирске очень низкие тарифы на тепло: убытки от тепловой генерации исторически перекрываются доходами от продажи электроэнергии и мощности.

Вопрос №2: Испортит ли бурый уголь качество воздуха в Новосибирске?

Те, кто выступает против бурого угля на ТЭЦ-5 (или, говоря мягче, все эти месяцы постоянно задает один и те же вопросы), явно не совсем понимают общую ситуацию. К счастью, сравнивать Новосибирск с тем же Красноярском решаются немногие: в городе на Енисее в тугой узел переплелись и географические, и климатические, и антропогенные факторы. И там есть такой мощный раздражитель как КрАЗ. В городе на Оби загрязнители иные.

Департамент энергетики и ЖКХ мэрии Новосибирска выпускает ежегодные Обзоры состояния окружающей среды в городе. Последний такой обзор охватывает сразу 2015-2016 годы. Интересно, что еще в Обзоре за 2014 год диагноз ласкал слух: «На территории города сложилась благоприятная экологическая обстановка по сравнению с другими высоко урбанизированными территориями РФ». В последнем же Обзоре указано только, что «на территории Новосибирска по сравнению с другими высоко урбанизированными территориями РФ отсутствуют крупные предприятия металлургии, химической, нефтехимической, целлюлозно-бумажной промышленности, относящиеся к числу особо опасных загрязнителей атмосферного воздуха. Вместе с тем, среди ключевых отраслей промышленности можно назвать авиапромышленность, атомная промышленность, машиностроение, металлообработка, энергетика, фармацевтика. Новосибирск является одним из ведущих поставщиков ядерного топлива на мировые энергетические рынки. Широко развита и продолжает динамично развиваться транспортная инфраструктура». Куда делся диагноз – не ясно, неужели стало хуже? 

Валовый выброс загрязняющих веществ от различных источников за 2016 год составил 210,3 тыс. тонн (кстати, примерно в такую же цифру оценивается аналогичный показатель и в Красноярске). В Обзоре-2014 была приведена интересная статистика с 1992 года – в тот суровый год выбросов было 364 тыс. тонн! Динамика скачущая, сказать однозначно, что валовые объемы сокращаются или растут, нельзя. И связано это с тем, что более 50% в структуре выбросов загрязняющих веществ от различных источников составляют выбросы от передвижных источников – то есть транспорта, причем в основном легкового (его и больше, и ездит он интенсивнее). Если в 2014 году на их долю приходилось более 52%, то по итогам 2016 года – уже свыше 58%. Или – более 123 тыс. тонн. 

Выбросы от стационарных источников делятся на две категории, причем интересно, что влияние промышленных предприятий и локальны котельных всего за два года сократилось более чем в два раза. На их долю еще в 2014 году приходилось 7,5%, или более 16,3 тыс. тонн, а по итогам 2016-го – уже 3,6%, или 7,3 тыс. тонн. Примечательно, что данные за 2014 год (за исключением выбросов от транспорта, что рассчитываются весьма спорным образом), которые содержались в Обзоре-2014, немного отличаются от данных за этот же год из Обзора за 2015-2016 годы. Видимо, они были уточнены.

Мэрия Новосибирска
Обзоры состояния окружающей среды в городе Новосибирске за 2015-2016 годы.

Нас больше интересует следующая цифра – 79,8 тыс. тонн. Таков был суммарный выброс в 2016 году от всех ТЭЦ «СИБЭКО». Динамика противоречивая, доля с 1992 года прыгает в районе 30-40%, но не особо снижается. В 2014 году четыре ТЭЦ обогатили атмосферу города на 11,574 тыс. тонн твердых веществ, 38,998 тыс. тонн диоксида серы, 27,868 тыс. тонн оксида азота и 1,404 тыс. тонн оксида углерода. Насколько снизились эти цифры по итогам 2016 года – в документе не сказано.

Там лишь отмечается, что «в 2015 году из-за снижения нагрузок на предприятия АО «СИБЭКО», в связи с выходом на расчетную мощность после реконструкции Саяно-Шушенской ГЭС, уменьшилось количество сожженного топлива (угля), при этом использовался уголь с меньшим содержанием серы. В результате выбросы в атмосферу от предприятий теплоэнергетики уменьшились по сравнению с 2014 годом на 8,7 тыс. тонн». За 15 лет инвестиции «СИБЭКО» в модернизацию ТЭЦ, в том числе в системы очистки, превысили 7 млрд рублей. Но, видимо, кратно снижать валовые объемы уже некуда – такова цена того, что энергетика Новосибирска базируется на угольном топливе. 

Но важно подчеркнуть: все выбросы – в рамках ПДК. «Постоянно проводимое на ТЭЦ техническое обслуживание, ремонт и модернизация природоохранного оборудования, а также строгий производственный контроль обеспечивают соблюдение разрешенных объемов выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух», - говорится в Обзоре за 2015-2016 годы. То есть формально к энергокомпании нет претензий.

А Константин Кушнир подчеркивает, что считать вред от угольных ТЭЦ «по валу» вообще неправильно, так как выбрасываемые из труб вещества обладают различной опасностью. Поэтому реальный вклад в загрязнение атмосферного воздуха от работы ТЭЦ может быть в несколько раз ниже той доли, которые их выбросы занимают в валовых объемах. «Наши выбросы — это оксиды серы, оксиды азота и пыль. Оксиды азота являются проблемой, но только потому, что они накладываются на такие же оксиды азота, выделяемые автотранспортом. Оксиды серы высота трубы позволяет рассеивать ниже ПДК в несколько раз. Вот и все, остальное — это какая-то придумка. Бензопирена мы выбрасываем несколько килограмм в год, можно о них поговорить, но это мало, особенно по сравнению с другими объектами, которые выбрасывают его…. В общем, нужно понимать, какие выбросы критичны, и стараться минимизировать их», - говорил и Михаил Кузнецов. 

Другими словами, не столь важно, какое на ТЭЦ сжигают топливо, тем более что это все равно уголь. «Вопрос сравнения «бурого» и «каменного» – некорректный. Сравнивать нужно марки углей с конкретных месторождений, характеристики этих марок и т.п. Есть конкретные марки угля. Бурые – 2Б, 3Б, и это совершенно разные угли. У 3Б, например, почти такая же теплота сгорания, как и у каменных марки Д, и низкая зольность, а у 2Б почти в два раза меньше теплота сгорания и очень высокая зольность», - объяснил «Кислород.ЛАЙФ» Александр Лепешко, директор ООО «Котельное оборудование», которое изготавливает котельные мощностью до 10 МВт, работающие на угле в автоматическом режиме. Важнее то, как сжигают уголь, насколько эффективные технологии улавливания используют и каким образом сокращают объемы по различным веществам. Особенно наиболее вредным для человека. 

Кстати, в СГК новосибирскую станцию называют «чем-то похожей» на красноярскую ТЭЦ-3 – только постарше и помощнее. Сравнение строится на том, что ТЭЦ-3, дымящая по соседству с КрАЗом, работает на буром угле, но при этом является в некотором смысле модельным объектом, под формат которого компания «подтягивает» и остальные – например, красноярскую же ТЭЦ-1, где по весне в рамках масштабной модернизации снесли старую дымовую трубу (вместо нее построят высокую новую). «Наша трехступенчатая система сжигания топлива в котлах обеспечивает снижение выбросов оксидов азота на 40%, а мощнейшие электрофильтры позволяют улавливать 99,7% золы. Наглядно убедиться в эффективной работе электрофильтров можно, посмотрев на трубу ТЭЦ-3 – из нее практически не идет дым, даже когда станция работает на полную мощность», - говорил нам во время визита на ТЭЦ-3 главный инженер станции Сергей Самойлов. И его слова подтверждались реальностью – особенно в сравнении с дымом из труб ТЭЦ-1.

Вообщем, способность СГК при использовании бурых углей обеспечивать высокие экологические стандарты не подвергается сомнениям – тем более в том же Красноярске компания давно работает под колпаком экологов. «Единственный способ исключить любые спекуляции о большей или меньшей вредности бурого угля в сравнении с каменным – это установить датчики в трубах ТЭЦ-5 во время топки каменным углем, а потом во время пробных топок бурым углем и сравнить результаты», - написал член ОО «Гражданский патруль» Алексей Носов.

Он доволен, что в СГК сходу поддержали его инициативу о проведении долгосрочного инструментального контроля загрязнения воздуха, почвы и воды в зоне ТЭЦ-5 – уже в июле «мы с депутатами, журналистами и специалистами профильных лабораторий будем замерять экологические показатели ТЭЦ-5».

Виталий Волобуев
Не столь важно, какое на ТЭЦ сжигают топливо, тем более что это все равно уголь - важнее то, как это делают и насколько эффективно улавливают выбросы.

Вопрос №3: Если бурый уголь – не проблема, на что тогда обращать внимание?

Прежде всего, на золоотвалы ТЭЦ. Эти авгиевы конюшни теперь перешли СГК, и их расчисткой придется заниматься, не откладывая – проблема перезрела. По оценкам ученых СО РАН, на территории Новосибирска скопилось порядка 34 млн тонн золошлаковых отходов (ЗШО), ежегодный выход с ТЭЦ составляет около 800 тыс. тонн. Только одна ТЭЦ-2 через гидрозолопровод ежегодно сливает на свой отвал 145 тыс. тонн ЗШО, сообщало в 2016 году издание «Сиб.фм». А у «СИБЭКО» – четыре золооотвала, причем золоотвал ТЭЦ-5 расположен в верховьях лога «Барышевский» вблизи водораздела рек Ини и Плющихи и уже давно переполнен. 

Задача, которая в Новосибирске практически не решается — разгрузка золоотвалов, занимающих огромные территории в черте города. Прошлым летом «СИБЭКО» ввела в промышленную эксплуатацию багерную насосную станцию стоимостью 268 млн рублей, которая вроде как позволит рекультивировать территорию старого золоотвала ТЭЦ-5. По сути, теперь можно будет перекачивать насыщенную шлаками воду на отдаленные участки, куда раньше из-за особенностей рельефа местности и существующих мощностей насосов это просто невозможно было делать. «Эксплуатация багерной станции позволяет передвинуть золоотвалы за черту Новосибирска. Этот фактор способствует улучшению экологической обстановки в нашем городе и освобождению территорий для его дальнейшего развития», — искренне радовался по этому поводу мэр Анатолий Локоть

Но не получается разделить с ним радость. Ведь более адекватным решением представляется не перенос отходов в другое место, а превращение ЗШО в золошлаковые материалы (ЗШМ). Известно, что их можно использовать в строительстве (добавки к бетонам, цементам, сухим строительным смесям, в производстве кирпича), в том числе дорожном, в сельском хозяйстве (производство удобрений) и для вертикальной перепланировки территорий (например, отсыпки берегов рек или выравнивания оврагов с последующей рекультивацией почвы – весьма актуальная задача для Новосибирска). Кстати, у «СИБЭКО» был накоплен опыт: на территории новосибирского Затона таким образом было утилизировано свыше 3 млн тонн ЗШО. А еще порядка 1 млн кубометров золошлака разместили на территории, где когда-то строилась ТЭЦ-6 (благо достраивать ее никто не планирует). 

С 2020 года в компании планировали начать модернизацию систем золоулавливания, с выстраиванием технологической цепочки для получения на выходе не отходов, а ЗШМ. Гендиректор «СИБЭКО» Роман Власов оценивал потенциал этого рынка в 500 тыс. тонн ЗШМ в год (при этом компания продавала всего 50-70 тыс. тонн ежегодно), уверяя, что зола с Новосибирской ТЭЦ-3 (то есть той, где жгут бурый уголь) по параметрам соответствует цементу марки М-100 (цемент, чаще всего используемый в быту). Собственная программа по переработке ЗШО в ЗШМ есть и у СГК, и, на самом деле, ее грамотная и эффективная реализация в Новосибирске – гораздо более значимое дело для экологии города, чем перевод ТЭЦ-5 на бурый уголь. 

Второе важное направление – модернизация других ТЭЦ Новосибирска, более старых и менее мощных. В пылу споров о топливном будущем ТЭЦ-5 об этом вообще не говорил никто. Михаил Кузнецов в одном из интервью отмечал, что для энергоснабжения города исходя из его нынешней потребности хватило бы одной лишь ТЭЦ-5 (ее установленная электрическая мощность станции составляет 1,2 ГВт, тепловая – 2730 Гкал*час). В прошлом году, по данным ОДУ Сибири, тепловые электростанции Новосибирской области выработали свыше 11,6 млрд кВт•часов электроэнергии, нетрудно подсчитать вклад в этот показатель от ТЭЦ-5. Но теплоэлектроцентрали важны, прежде всего, для теплоснабжения, а его в таком большом городе не получится переключить на одну станцию. Значит, их комплексной модернизацией придется заниматься.

Главная проблема ТЭЦ Новосибирска - переполненные золооотвалы, занимающие огромные территории в черте города.

Напоследок: А может, надо вообще отказаться от угля и перевести все ТЭЦ в Новосибирске на газ?

В долгосрочной перспективе об этом можно думать, тем более что «голубое топливо» в город подведено. Впрочем, при СГК подобные раздумья могут быть только теоретическими – компания, входящая в одну группу с СУЭК, занимается исключительно угольной энергетикой.

«В нашем регионе искать альтернативу углю, я считаю, совсем нецелесообразно — рядом Кузбасс, где сосредоточены колоссальные его запасы. Конечно, можно попытаться развивать газовую генерацию, но экономически это невыгодно — затраты в конечном итоге лягут на потребителей, считаю это безумием», - говорил в своем последнем интервью в качестве гендиректора «СИБЭКО» Роман Власов. С ним наверняка согласится и Михаил Кузнецов – достаточно открыть любую беседу этого топ-менеджера с журналистами, апология угля в каждой фразе. 

При этом, как ни крути, но перевод на газ действительно можно рассматривать в качестве приемлемого для Сибири решения. Например, именно таким образом Новосибирску удалось существенно сократить объемы выбросов от локальных котельных. Долгие годы и целенаправленно их переводили на газ или же просто закрывали, переподключая потребителей к центральным сетям теплоснабжения – в Красноярске, кстати, с участием СГК этот процесс только набирает обороты. По данным мэрии Новосибирска, сейчас в жилищно-коммунальном комплексе города насчитывается 82 котельные общей мощностью 2237 Гкал*час (в том числе 25 муниципальных). Из них лишь порядка 20 объектов все еще работают на угле – остальные или перевели на газ, или сразу же строили под использование этого вида топлива.

Даже такой крупный источник выбросов как котельная НЭРЗ в Первомайском районе в этом году окончательно перешла на газ и перестала закидывать сажей новый жилмассив на берегу реки Иня. В этом плане Красноярску, где газовой инфраструктуры нет вообще, действительно не позавидуешь – ведь чем ниже труба, тем хуже рассеивание. А там таких труб – более 60.

Даже такой крупный источник выбросов как котельная НЭРЗ в Первомайском районе в этом году окончательно перешла на газ и перестала закидывать сажей новый жилмассив на берегу реки Иня.
«Есть трубы, которые топят два квартала, а дыму от них – как от пожарищ»
«Есть трубы, которые топят два квартала, а дыму от них – как от пожарищ»

Сопредседатель «Красноярского экологического фронта» Сергей Шахматов – о том, из-за чего Красноярск чуть не смыло аномальным ливнем. И почему 11 высоких труб угольных ТЭЦ не так опасны для здоровья горожан, как более 60 ведомственных и муниципальных котельных? Эксклюзивное интервью лидера красноярских «зеленых» «Кислород.ЛАЙФ».

Белый дым над Первомайкой
Белый дым над Первомайкой

Газ вместо угля и мазута: старая котельная электровозоремонтного завода, выбросы с которой забрасывали сажей новый, экологически чистый жилой район в Новосибирске, перешла на «голубое топливо». Это хороший пример решения локальной проблемы городской экологии.

Александр Попов Учредитель и шеф-редактор «Кислород.ЛАЙФ»
Если вам понравилась статья, поддержите проект