26 июня 2019

К истории заповедности в Байкальском регионе

Доклад историка Юрия Зуляра с таким названием вошел в сборник «История и общество в панораме веков», изданный в Иркутске в 1990 году. Спустя три десятилетия текст не выглядит устаревшим. «Кислород.ЛАЙФ» приводит его полностью, а также - свой комментарий к выводам ученого. 
Поделиться в социальных сетях

Сборник тезисов докладов Всесоюзной Байкальской исторической школы «История и общество в панораме веков», изданный в Иркутске в 1990 году, с самого начала стал библиографической редкостью. Его тираж составлял всего 500 экземпляров и в свободную продажу, скорее всего, даже не поступал. Поэтому многие его материалы с тех пор не переиздавались. Сегодня многие вещи выглядят наивно, многое окончательно устарело, однако доклад «К истории заповедности в Байкальском регионе» Юрия Зуляра, ныне - декана исторического факультета Иркутского госуниверситета, представляет интерес до сих пор. «Кислород.ЛАЙФ» приводит полный текст доклада и свой комментарий к выводам ученого.

«Озеро Байкал – уникальный природный водоем планетарного значения. Поэтому к природным объектам примыкающей к нему зоны широко используется такой дорогостоящий, но эффективный способ охраны, как полное или частичное заповедование. Практика общественной и государственной заповедности природных объектов байкальского региона широко применялась в дореволюционный период, но локально и не носила научно-исследовательского вида. 

Начальный этап советского периода имел те же черты. 15 ноября 1920 года между правительствами РСФСР и ДВР (Дальневосточной республики) было подписано предварительное соглашение об устройстве заповедников-зооферм в районе озера Байкал. В феврале 1921 года В.И. Ленин подписал декрет СНК (Совета Народных комиссаров) РСФСР «О Байкальских государственных заповедниках», возродивший дореволюционное природоохранное учреждение. Созданный заповедник носил название Баргузинского в соответствии с дореволюционным названием. Окончательное структурное образование его состоялось в 1926 году на основе постановления СНК РСФСР об образовании Баргузинского собольего заповедника. Зона заповедности распространялась на территорию в 570 900 га. 

В 1948 году на территории водосборной зоны был организован заповедник Читинский площадью 477 тыс. га. В начале 1950-х годов он был расформирован в соответствии с проводившейся тогда политикой. 

К широкой работе по развитию заповедности в Байкальском регионе партийные и советские органы приступили с мая 1960 года на основе постановления СМ РСФСР об охране природы озера. В нем отмечались недостатки в деле охраны природы озера и предусматривалось расширение территории Баргузинского заповедника. На основе данного постановления в 1965 году создается комплексный заказник «Бухта Песчаная», в 1967 году – еще два и в 1968 году – еще четыре местных заказника. В 1967 году было организовано лесоохотничье хозяйство «Байкал», единственное подобное учреждение за Уралом, просуществовавшее 20 лет, а затем преобразованное в национальный парк. 

Темпы деградации природы озера потребовали вмешательства союзных органов. В январе 1969 года СМ СССР в соответствующем постановлении отметил недостатки в охране природы Байкала. Был намечен ряд мероприятий по восстановлению уникальных природных систем. В том же году основывается Байкальский природный заповедник площадью 167,3 тыс. га. Подготовительные работы по нему велись с 1950-х годов. Особая роль в обосновании его необходимости принадлежит ученому Иркутского университета Н.А. Еповой, трагически погибшей в экспедиции. При определении территории заповедника мнения ученых были слабо учтены, что привело к снижению его эффективности. 

Работы по защите природы Байкала не удовлетворяли общественность и партию. И в июне 1971 года ЦК КПСС совместно с СМ СССР принял постановление «О дополнительных мерах по обеспечению рационального использования и сохранения природных богатств озера Байкал». В нем предусматривались дополнительные меры по укреплению заповедности в водосборной зоне озера Байкал. В годы 9-й пятилетки (1971-1975 гг.) только в Бурятии организовывается 14 заказников республиканского и местного значения. Важным событием стало открытие в 1973 году Сохондинского заповедника в Читинской области. Его проект был предложен в 1946 году сотрудником Иркутского университета Н.В. Некипеловым, но был отвергнут при создании Читинского заповедника. 

Проходивший в 1976 году XXVсъезд КПСС потребовал от советских и партийных органов активизировать работу по охране природы в том числе и в области заповедности, упоминался при этом и Байкал. В 1977 году принимается новое постановление партии и правительства по Байкалу, что свидетельствовало о неэффективности проводимых ранее мер и продолжении разрушения природы уникального озера. Этот документ укрепил позиции сторонников усиления режима заповедности. В этом году создается или продлевается еще четыре заказника. Центральный совет по туризму и экскурсиям ВЦСПС принял решение о запрещении водных путешествий по реке Темник и прилегающим к Хамар-Дабану территориям, укрепив тем самым заповедный режим Байкальского заповедника. В сентябре того же года СМ БАССР утвердил положение об охранной зоне Баргузинского заповедника, частично удовлетворив требования ученых, но на начало 1980-х годов его площадь составляла 165,7 тыс. га, что было меньше, чем при основании.  

В 1979 году были организованы Тункинский и Катерский заказник на территории Бурятии, а в 1980 году еще два заказника там же. Состоявшийся в 1981 году XXVIпартсъезд подтвердил неизменность курса КПСС на сохранение природы озера Байкал. В октябре 1982 года СМ БАССР принял решение о создании Западной охранной зоны Баргузинского заповедника. В 1984 году из-за прессинга туризма был расширен заказник Ольхонский и переведен в разряд республиканских. 

С начала 1980-х годов развернулись работы по организации на севере Байкала заповедника «Берег бурых медведей». Инициатором работ был О.Ю. Гусев. В октябре 1984 года были завершены все исследовательские работы, с начала 1985 года началось его строительство и научные работы. Из-за позиции руководства БАССР он был создан на половине предполагаемой площади, только на иркутской стороне. Официальное открытие заповедника произошло только в 1986 году, он получил название по географическому признаку – Байкало-Ленский. 

В феврале 1986 года СМ РСФСР принял решение об учреждении Прибайкальского национального парка в Иркутской области и в сентябре – Забайкальского национального парка в БАССР, что стало следствием административной разобщенности и ведомственных амбиций.

В феврале 1986 года СМ РСФСР принял решение об учреждении Прибайкальского национального парка в Иркутской области и в сентябре – Забайкальского национального парка в БАССР, что стало следствием административной разобщенности и ведомственных амбиций.

Традиционная политика партии по охране природы Байкала подтверждена XXVII съездом КПСС в 1986 году. В ноябре 1986 года СМ БАССР поручил ответственным учреждениям в течение 1989 года провести работы по организации в дельте реки Селенги орнитологического заповедника «Селенгинская дельта» и выйти в 1990 году в СМ РСФСР с проектом его организации. В 1986 году организовывается заказник «Киренский». 

Угрожающее состояние природы в Байкальском регионе обусловило принятие 13 апреля 1987 года нового постановления ЦК КПСС и СМ СССР по Байкалу. В отличие от предыдущих его разработчики попытались придать ему комплексный характер и ограничить промышленное развитие. Была признана ошибочность создания на озере целлюлозных производств, через осадки нарушающих заповедность природных резервантов. 

В апреле 1987 года Иркутский облсовет принял решение об организации охраны памятников природы на западной стороне Бакала. В октябре 1987 года на территории Куйтунского района Иркутской области был создан комплексный государственный охотничий заказник «Кадинский». 

В конце 1987 года СО АН СССР выступило с предложением дать Байкалу статус участка мирового наследия по линии ООН. 13 декабря 1988 года Президиум Иркутского научного центра и представители Бурятского научного центра СО АН СССР рассмотрели окончательный вариант документа-заявки в ЮНЕСКО для включения озера в список объектов мирового и культурного наследия. Однако на правительственном уровне этот вопрос до сих пор еще не решен. 

В сентябре 1988 года Иркутский горисполком, после пятилетней борьбы общественности, принял решение об отводе земель под орнитологический заказник «Новоленинские болота», однако его создание до сих пор не состоялось. «Главохота» под предлогом его городского размещения отказала в финансировании. 

4-5 апреля 1989 года в Иркутске проходила учредительная конференция «Фонда Байкала». В него вошли представители Бурятии, Иркутской и Читинской областей. Представителем Центрального совета избран народный депутат Г.И. Фильшин. Планируется организация печатного органа. Пока реальных плодов работы Фонда не наблюдается. 

В итоге, на начало 1990 года в регионе функционировали четыре государственных заповедника, два национальных парка и около пятидесяти заказников и зон ограниченного природопользования республиканского и местного значения и огромное количество парков и скверов. Таким образом, режим заповедности в рассматриваемый период в Байкальском регионе постоянно укреплялся. Это объясняется тремя основными причинами: 

  • усилением общей деградации природной среды в регионе;

  • воздействием экологически озабоченной общественности в стране и за ее пределами;

  • осознанием партийными и государственными руководителями необходимости природоохранных мероприятий.

Все это позволило предотвратить на Байкале создание ситуации, аналогичной Аральской. Следует отметить, что министерства и ведомства делали все возможное для сверхэксплуатации природы региона».

Заповедники позволили предотвратить на Байкале создание ситуации, аналогичной Аральской.
«Вместе с тем, анализ показывает непоследовательность и ограниченность проводимой в регионе политики ограничения природопользования. Среди прочего, это недостаточная площадь созданных резерватов, их слабая материальная база, территориально-ведомственный подход к их созданию и использованию, незащищенность их от туризма, особенно неорганизованного, близлежащих загрязняющих промышленных и сельскохозяйственных производств, уничтожения соседствующих лесных массивов, браконьерства и многого другого»
Юрий Зуляр
Д.и.н., проф., декан исторического факультета Иркутского госуниверситета

Комментарий «Кислород.ЛАЙФ»

Очевидно, что за прошедшие три десятка лет практически ничего в сфере охраны природы Байкала (да и не только его) не изменилось. Высокие государственные деятели все так же время от времени выражают крайнюю озабоченность, а положение дел на местах все ухудшается и ухудшается. Не помогают ни строгие законы, о которых чуть ниже, ни выделение средств на ликвидацию отходов, ни моратории на отдельные виды деятельности. Просто «байкальское проклятие» какое-то, не иначе. 

Стоит отметить в истории охраны природы Байкала два совершенно неэкологичных периода – это сталинский 1926-1950 годов и «лихие 1990-е»: ради решения экономических вопросов, ради выживания государства и народа в эти годы проблему заповедников просто отодвигали на задний план. Были ли оправданы такие решения - судить не беремся, но очевидно, что периоды усиления государственной заботы о Байкале точно также не приносили никакой пользы, что понимали и сами партийные и государственные органы. Вероятно, причина тут кроется в том, что решения принимались и до сих пор принимаются на высоком уровне в союзном (а теперь – в федеральном) центре, а исполнять их должны местные жители, которые часто даже не знают об этих решениях. Во всяком случае до того момента, как получают судебное решение о сносе турбазы, вдруг оказавшейся незаконной постройкой... 

Один из наиболее печальных факторов – продолжающаяся несогласованность в политике двух главных байкальских регионов: Иркутской области и Республики Бурятия. Если рассматривать проблему, принимая во внимание события лишь последних 10-15 лет, то может сложиться впечатление, что дело лишь в личностных свойствах руководителей. В Иркутской области их было чуть больше, в Бурятии – меньше, но друг с другом они встречались даже реже, чем с высшим руководством страны. А из статьи иркутского историка можно понять, что конкуренция началась намного раньше и корни ее нужно искать в различном статусе двух регионов. Бурятия как автономная республика в годы СССР обладала более широкими полномочиями и потому могла самостоятельно создавать заказники и заповедники на своей территории. Иркутская область подобные полномочия получила лишь в конце 1980-х (когда был создан, например, ставший теперь печально знаменитый заказник «Туколонь»), и наверстать упущенное уже не смогла. 

Автор не ставил своей задачей проследить участие общественности в охране природы – он лишь упоминает несколько раз скромные усилия ученых, которые зачастую не смогли убедить в своей правоте государство. Однако стоит напомнить, что с инициативой о включении Байкала в список Всемирного природного наследия ЮНЕСКО изначально выступили все-таки не ученые, а иркутские неформалы-экологи, а также их бурятские коллеги (например, легендарный директор Бурятского регионального объединения по Байкалу Сергей Шапхаев, к сожалению, умерший год назад) – и началось это все как минимум в конце 1980-х. Разумеется, добиться такого решения усилиями одной только общественности было невозможно, а государственные структуры СССР, как дал понять Юрий Зуляр, помогать в этом особо не стремились. Впоследствии такое решение все же было принято (в 1996 году), но на положение дел на озере особо не повлияло - как не влияло до недавнего времени и создание Прибайкальского национального парка, и принятие множества крайне жестких и местами красивых федеральных законов. 

По сути, реальная деятельная охрана природы в самом радикальном смысле началась на Байкале лишь недавно, в момент, когда природоохранная прокуратура вдруг решила следовать уже не духу, а строго букве закона. И хотя многие теперь недовольны реальным сроком для мэра Ольхонского района, сносом туристических баз и гостиниц, перспективами выселения коренных жителей Ольхона и прочими возможными ограничениями, это именно то, за что с 1920 года боролись все защитники Байкала – строгая и полноценная охрана природы от человека, от любых его посягательств. Никто не рискнет сказать, что баланс между интересами государства, общества и природы установлен надолго, в данный исторический момент мы пришли к приоритету природы и поражению человека. Принесет ли это плоды – неизвестно. Ведь, сумев проявить строгость, государство не сумело проявить мудрость. Одни и те же законы требуют строить очистные и не разрешают это делать, а страдает Байкал. И выход из этого тупика пока никто не найден. И, что еще печальнее, его, похоже, никто и не ищет.

 

По сути, реальная деятельная охрана природы в самом радикальном смысле началась на Байкале в тот момент, когда природоохранная прокуратура решила следовать уже не духу, а строго букве закона.
Может ли Байкал стать объектом всемирного наследия ЮНЕСКО в опасности?
Может ли Байкал стать объектом всемирного наследия ЮНЕСКО в опасности?

Экологические организации, чья деятельности связана с охраной Байкала, направили в комитет Всемирного природного наследия ЮНЕСКО два обращения. Они считают, что Байкалу по-прежнему грозят беды, а потому, возможно, пришла пора присвоить озеру статус «участок ВПН в опасности».

Правовой тупик
Правовой тупик

Двадцатилетие федерального закона об охране Байкала, которое мы отметим в мае 2019-го, не станет праздником – ситуация в сфере правовой на озере дошла до ручки. Разгрести бардак и навести порядок в законах должен новый институт при ИГУ. Правда, удовлетворить всем акторам – от бизнеса до населения – ему будет очень сложно.

Если вам понравилась статья, поддержите проект